Икона Божией Матери «Владимирская»

По православному Преданию, Владимирская икона Божией Матери была первым образом «Умиление», который написал апостол Лука на доске трапезного стола Святого Семейства. Современные ученые датируют икону началом XII века на основании первого упоминания о ней. В русских летописях под 1131 годом говорится о том, что икона была подарена Константинопольским патриархом Лукой Хризовергом вел. кн. Юрию Долгорукому.

Русская святыня поновлялась в XIII, XV и XVI веках, а в XVIII веке все изображение прописали заново. Подлинная живопись святыни стала видна только после реставрации, когда она была раскрыта Г. О. Чириковым в 1918–1919 годах. Тогда-то и выяснилось, что нетронутыми до нас дошли только лики и небольшие фрагменты на полях. Обе фигуры были переписаны еще в XVI веке. От XIII века сохранился фрагмент на плече Христа с пальцами левой руки Богородицы, показывающий, что иконография была изменена. Если раньше Божия Матерь крепко обнимала Своего Сына, то теперь Она рукой едва касается Его хитона. Но и в этом виде икона признана мировым шедевром. «...Художественное наполнение этих ликов оставляет далеко за собою все то, что до настоящего времени дошло до нас от византийской живописи», – писал крупнейший знаток византийского и древнерусского искусства В. И. Лазарев.

Вглядимся же в этот скорбный образ жертвенной любви. Лики Богоматери и Христа исполнены по-разному и как бы противопоставлены друг другу. Лик Богородицы написан по оливковому санкирю графически тщательно, очень мелкими, незаметными глазу мазками. Румянец едва оживляет его, и кажется, что в нем гаснет всякий луч света. Рядом с ним – сияющий лик Христа. Живопись его выстроена по темной основе почти чистым белым цветом с горячими киноварными подрумянками и буквально излучает энергию света. Это сама Жизнь, возникающая под легкими, свободными движениями гениального художника. Персть земная, подверженная тлению и смерти, рождает миру Свет и Жизнь, «яко зарю солнечную восприимши», и Сама предуготовлена преобразиться в соединении с Богом. Мы словно видим, как обоженная во Христе человеческая природа становится вся – светом, вся – жизнью. Этот образ причащения земли Богу прослеживается в текстах церковных евхаристических молитв: «...Рождшая истинный Свет просвети моя умныя очи сердца: яже источник безсмертия рождшая, оживотвори мя умерщвленнаго грехом; Яже милостивого Бога любоблагоутробная Мати, помилуй мя, и даждь ми умиление».

Золотом славы и благодати сияет на груди Богородицы вся фигура Богомладенца. Богородица крепко прижимает к Себе Младенца (сейчас этого на иконе не видно). Взгляд Ее, подобного которому по пронзительной глубине нет во всей мировой иконописи, устремлен в мир. Будто просит Она в невыразимой печали и мольбе пощадить Сына. Ведь, по учению Церкви, своими грехами мы продолжаем распинать Господа. Владимирская икона языком живописных образов проповедует о том, что только праведная жизнь есть истинная и действенная любовь к Богу.

Живопись ликов Владимирской иконы повторить невозможно. Она написана мастером, которому в истории искусства, быть может, не найдется равных. Бог совершенная Любовь живет и дышит в красках этой иконы. Остальная, поздняя живопись иконы лишь хранит древний иконографический канон (илл. 1).

История первого списка (илл. 2) Владимирской иконы связана с нашествием на Русь в 1395 году хана Тамерлана (Темир-Аксака). Когда из Владимира чудотворная икона была перенесена в Москву, во Владимирском Успенском соборе ее сменила «заместительница», созданная прп. Андреем Рублевым. Видимо, ему принадлежит выполненная для Москвы еще одна, так называемая «запасная», Владимирская икона Божией Матери.

От древнего образа списки отличаются и рисунком, и цветом. Несомненно, это было сделано намеренно, так как великий мастер легко мог повторить прототип. Иконописец в своих работах по-новому осмыслил древнюю иконографию. Он писал в другое время, и перед его иконой должны были молиться другие люди. Русь конца XIV – начала XV веков была уже повсеместно православной страной. Главным народным идеалом здесь был идеал святости. Вспомним, что именно в это время возникло название «Святая Русь». Может быть, поэтому в иконе Рублева тема жертвенной любви к Богу зазвучала как личный подвиг и самоотречение Христа ради.

В иконе преподобного Андрея Рублева лики Богородицы и Христа едины по цвету. Граница между тварным и Божественным исчезает, есть только одна обоженная человеческая природа, освещенная тихим и ровным сиянием Благодати. Взгляд Пресвятой Богородицы устремлен в Себя, левая рука, крепко обнимающая Богомладенца на древней иконе, опущена и не удерживает Его, а только ограждает. Даже контур мафория, который почти полностью окутывал фигуру Богомладенца на древней византийской святыне, у Рублева невидим. Богородица не удерживает Своего Сына, Она готова к грядущему разлучению с Сыном. Божия Матерь не только скорбит и смиряется с Его предначертанным жертвенным служением, Она Сама возлагает Его на Жертвенную Чашу, которая символически обозначена раскрытой кистью Ее правой руки. Страшная жертва, приносимая Богом в лице Своего единородного Сына человечеству, соединяется с великой материнской жертвой, которая приносится Пречистой Девой Богу. Небеса преклонились, и Земля поднялась им навстречу. Это путь к обожению, к соединению тварной природы с Божественной.

Для спасения людей Бог отдал лучшее – Сына Единородного. Богородица тоже отдала самое дорогое. И, глядя на Владимирскую икону прп. Андрея Рублева, каждый древний русич как бы спрашивал себя: «А чем жертвую я?»

Сейчас Владимирская икона Божией Матери находится в церкви святителя Николая в Толмачах при музейном комплексе Государственной Третьяковской галереи.

О. Губарева «Божия Матерь в Ее иконах»

 

Использование материалов с данного сайта разрешено только после согласования с администрацией ООО "Акимов".